Я редко, но все-таки достаточно регулярно пересматриваю старые советские фильмы. Вчера мы посмотрели «С вечера до полудня» (1981) Константина Худякова по пьесе Виктора Розова. Эту экранизацию, наряду с «Летят журавли», знаменитый советский драматург считал очень удачной. Я не буду рассказывать сюжет картины, без спойлеров это сделать очень сложно, а я уверен, фильм захочется пересмотреть многим. Скажу лишь, что речь идет об одной элитной московской семье в трех поколениях, и действие разворачивается буквально с вечера до полудня в квартире сталинской высотки рядом с зоопарком.
Розов был не только автором пьесы, которую, кстати, ставил Товстоногов в БДТ, но и сценаристом этого фильма, который получился очень театральным в хорошем смысле этого слова, со своим настроением, атмосферой. Чехова я вспоминал на протяжении всего просмотра. В таких фильмах, многое, если не все, зависит от актеров, и они не подвели. Всеволод Санаев, Леонид Филатов (может быть, одна из лучших его ролей), Эдуард Марцевич, Людмила Савельева, Наталья Фатеева сыграли просто великолепно. Сегодня, по крайней мере мне, уже успевшему привыкнуть к другому кино, требуется некоторое усилие, чтобы подстроится под этот неспешный ритм, впустить в себя эту атмосферу большого психологического напряжения без внешних эффектов. Хорошо, что фильм идет достаточно долго, 2 серии, и ты успеваешь, преодолев некоторое изначальное раздражение (скучно, мол), настроится на эту волну. А после окончания хочется просто побыть в тишине, что для меня верный признак хорошего кино.
О чем же этот фильм, а точнее, о ком? Фильм о советском человеке, не путать с «совком». Думаю, большинству моих читателей этот термин хорошо знаком, и все же немного его раскрою. Понятно, что подобно любому клише, ярлыку, тем более, встроенному в идеологическое противостояние, такого рода стереотипы несут огромную долю условности, т.е. абсолютных, стерильных «совков» в природе просто нет и не было. «Совков» нет, а термин есть, и обыкновенно с ним связаны такие наши качества как идеологизированность, духовная несвобода и внутренняя несамостоятельность, социально-иждивенческие установки, антидемократизм, нетерпимость к чужому мнению и чужой индивидуальности. Довольно распространенный в определенных кругах образ «совка» — глупый человек, полностью лишенный самостоятельности и собственного мнения, слепо следующий партийной указке и верящий в массовую пропаганду. Очевидно, что не всякий советский человек, т.е. рожденный в СССР, «совок», как и не каждый рожденный позже — не «совок».
Так вот фильм этот — о советском человеке, который не «совок». А тогда он кто? Какой он, этот не совковый советский человек?
Он сложный, ищущий, неудовлетворенный, не без греха, но главное — совестливый. Всех героев этого фильма мучает совесть, они постоянно с ней в диалоге, и чем этот диалог закончится, не понятно до самого финала, так что фильм нас держит в напряжении до самого конца, который совсем не тривиален.
Хотя пьеса написана Розовым раньше, фильм снят в 1981 году. Это апогей застоя, тупика, к которому вплотную подошло советское общество. И эта атмосфера тоже очень хорошо передана в картине, что также, несомненно, роднит её с чеховскими пьесами. Перспектива не очень ясна, света в конце туннеля не видно. Что остается? Остается быть верным себе. Жить по совести. Нет, не потому, что «самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Нет, потому что нельзя иначе, потому что иначе — это потерять себя. И единственный, кто в конце фильма проливает слезу, это тот, кто голос своей совести уже перестал слышать. Хотя эта скупая слеза как раз говорит, что слух этот утрачен не до конца. Удивительно, но в фильме совсем нет идеологических мотивов, это вполне цельная и глубокая экзистенциальная драма вполне в чеховской традиции.
И что интересно еще. Виктор Розов — очень советский драматург, и он пишет пьесу ровно в то время, когда антисоветский писатель Александр Солженицын призывает «жить не по лжи», — слова, которые могли бы стать эпиграфом к его пьесе. Конечно, Розов, скорее всего, не читал Солженицына и ничего такого не имел ввиду, но Константин Худяков, берясь за этот фильм в 1981 г. вполне мог об этом мог думать.
Публикация о. Вячеслава Перевезенцева
от 20 декабря 2019 года на www.facebook.com